Есть ли нации на самом деле?


В России любят порассуждать о дружбе народов, межнациональных отношениях, межнациональных конфликтах, о народных и национальных традициях и даже об этнопсихологии и этнопедагогике. В этих рассуждениях есть одно белое пятно – это представления о субъекте всех этих действий и отношений. Оно крайне нечеткое. Ведь в конкретных событиях, которые представляются органами власти, гражданскими активистами, масс-медиа как межнациональные, зачастую, участвуют всего лишь от нескольких людей до нескольких тысяч человек. Остальные их «собратья по нации» остаются безучастными к происходящему, а то и осуждают или противодействуют «единоплеменникам».

Давайте задумаемся, почему русские, татарские националисты, да и многие другие не встретили за все годы постсоветской России значительной поддержки населения?

Почему русское национальное движение не только не сумело мобилизовать русское население страны под своими «национал-освободительными» лозунгами, но и само раскололось на множество мелких враждующих фракций?

Почему сейчас, когда федеральная власть в России фактически ликвидирует особый статус Татарстана, население этого региона и его истеблишмент не поднялись на политическую борьбу за национальные интересы? Ведь особый статус Татарстана многие годы подавался как важнейшее национальное достижение современности и основа культурного развития и социально-экономического процветания этой российской национальной республики.

Чеченским националистам пришлось сражаться в 1990-е годы с массой других чеченцев, которые имели иные представления о том, что такое Чечня и какими должны быть её отношения с остальной Россией и её будущее. Более того, националисты в Чечне фактически проиграли, ведь сопротивление России организовали и возглавили люди, выступавшие не под начиональными, а под религиозными – исламскими – лозунгами джихада, шариатского государства и его распространения на все республики Северного Кавказа. (Сложно считать реализацией чеченских национальных интересов и нынешний семейно-олигархический террористический режим Кадырова, установленный российскими спецслужбами и держащийся на российских деньгах и военной угрозе. А основными жертвами этого правления являются чеченцы.)

Эти и другие реалии социальной жизни заставили меня с коллегами выработать свои подходы к изучению этой «таинственной» сферы жизни социума. Мы постарались установить, что за люди участвуют в событиях, именуемых «национальными». Мы изучили причины, поводы, характер отношений между этнически ориентированными общественными активистами и другими членами «нации», с которой они себя соотносили. С аналогичных позиций мы взглянули на отношения национальных общественных деятелей с другими членами социума, публичными органами власти. Постарались выявить социальные характеристики этих активистов, их социальные интересы и соотнесение последних с действиями, именуемыми «национальными». Проанализировали мы идеологические декларации и мероприятия того, что обозначается как «государственная национальная политика на уровне региона». Соотнесли её с социальными интересами людей, её осуществляющих.

В результате удалось:

  1. Описать различные реальные коллективы, сообщества, множества, чьи действия вносят этнические аспекты в социально-политические отношения.
  2. Определить характер связей, создающих эти общественные группы и пределы их существования.
  3. Описать процесс этнизации социальных и политических отношений.
  4. Определить место подобных этнополитических отношений в социально-политических отношениях современного российского общества.
  5. Указать вызовы этой этнизации для развития общества.


Фото: qazaq72.ru