Статья опубликована в газете "Горизонт" (Денвер, Колорадо)
Человек, который позволил себе создавать будущее, родился и прожил почти четверть своей жизни при «старом режиме». 17 июля по «старому стилю» или 29 июля 1888 г. по григорианскому летоисчислению в городе Муроме в богатой, влиятельной купеческой русской семье родился мальчик Владимир.
Детство и отрочество были беззаботные и счастливые. Любящий, понимающий отец стремился дать сыну хорошее образование, привлечь его к своему делу – торговле хлебом, управлению пароходством и банком. Но уже тогда этого купеческого отпрыска интересовало не столько предпринимательство, сколько инженерное дело. Одним из его первых успехов на этом поприще был ремонт сигнальной системы на одном из главных пароходов семейной флотилии. В Муроме же мальчик приобрел и определенный опыт продвижения своих поделок: он собирал для желающих электрические дверные звонки – очень модный и новаторский прибор для жителей провинциального города.
Таланты сына и определили отцовский выбор его дальнейшего образования. Молодой Владимир Козьмич был отправлен в столицу империи. Он поступил на физический факультет университета, но на следующий год, по настоянию отца, хотевшего не только лучшего образования для сына, но и практического, переводится в Санкт-Петербургский технологический институт.
Это стало судьбоносным решением на только для Владимира, но и для всех нас. Одним из учителей молодого инженера становится Борис Львович Розинг, привлекший его к своим исследованиям по «дальновидению». Работая с этим русским учёным голландского происхождения, Владимир Козьмич Зворыкин обрел страсть к науке и главное дело своей жизни – электронику. Мы же с вами, благодаря им – телевидение. И не только.
По окончанию института, Владимир Зворыкин не согласился с желанием отца стать его партнером в купеческих делах. Козьма Зворыкин вновь проявил себя как любящий родитель и согласился с тем, чтобы сын поехал на стажировку во Францию, тем более, что в этой купеческой семье уже были люди науки. Изучение физики и зарождающейся электроники во Франции и Германии прервала Первая мировая война. Владимир Зворыкин сумел выехать из Германской империи и присоединился в российской армии. Впрочем, даже будучи рядовым солдатом, Зворыкин не оказался в окопах, а как квалифицированный инженер был направлен создавать военные радиостанции. Вскоре он был произведён в поручики и откомандирован в Петроград преподавать военно-инженерное дело в Офицерскую школу. В столице молодой офицер продолжил свои занятия и наукой, и практической инженерией – на радиозаводе Маркони.
1917 год разрушил старый мир, в котором Зворыкину было достаточно уютно. Сначала все было не так трагично, зато очень авантюрно. В революционный год молодой офицер, взаимодействуя с другом отца и министром Временного правительства Гучковым, устанавливает радиостанцию для кабинета министров, участвует в формировании добровольческого отряда самоходной артиллерии, оказывается на фронте. Последнее приключение чуть не стоило ему жизни – но не от пуль немецких солдат или украинских сечевых стрельцов, а от пальбы русских дезертиров по ехавшим в поезде офицерам.
Началась новая жизнь в жерновах нарождавшегося нового мира. Распад прежнего общества и строительство нового, к сожалению, не оставляли места для многих из «бывших». А они все же пытались обустроить и новую жизнь, и дело их жизни. Вот и Зворыкин в 1918 г. перебрался в Москву, где включился в воссоздание технологической школы и радиозавода Маркони. Но не случилось. Начавшийся террор, вытеснение из управления всеми сферами классовонеблагонадежных профессионалов и замена их на некомпетентных, но проверенных товарищей, не позволяли ни что-либо сделать, ни обрести уверенность в завтрашнем дне.
Зворыкин решил уехать туда, где он сможет заняться манившими его тайнами природы, загадками электронных принципов «дальновидения». Он посчитал, что лучше всего для этого подходит Америка. Тем более, что он был свободен в личном плане – отец умер, молодая жена оставила его еще под Киевом – ушла в эмиграцию вместе с отступавшими немцами.
Зворыкин рассудил, что ехать придется через Сибирь. С купеческой и инженерной основательностью от начал готовится к путешествию в Новый Свет, в новую жизнь. Он получил командировочные удостоверения от московских кооперативов, поручавших ему наладить торговые связи с сибирскими коллегами. Но вместо более или менее (учитывая времена) спокойного отъезда, пришлось бежать. Владимир Козьмич проигнорировал приказ Льва Троцкого о призыве в Красную Армию бывших царских офицеров. Им предлагалось либо «добровольно» явиться на призывные участки, либо быть арестованным. От трагического исхода Владимира спас бывший однополчанин, спутник по приключениям семнадцатого года солдат-большевик, работавший в это время водителем в советской милиции. Он перехватил его у дома, отвез на вокзал, помог достать билет до Мурома. Два последующих года выдались у Зворыкина авантюрными похлеще 1917 г. Сначала Муром, потом Пермь, затем Екатеринбург, а далее Омск, Салехард, Новая Земля, Архангельск, Копенгаген, Стокгольм, Лондон, Нью-Йорк, Сиэтл, Йокогама, Владивосток, Харбин, Омск, Владивосток, Япония, Гонолула, Сан-Франциско, Нью-Йорк. В эти полтора кругосветных путешествия вместились арест и ожидание расстрела в Екатеринбурге, государственная служба в омском Сибирском правительстве и правительстве адмирала Колчака, командировки в США с целью наладить поставки белому движению в Сибири военного оборудования. Но во время второй американской командировки колчаковское правительство пало, долг чести был выполнен, и он решил остаться в Америке – как того и хотел. Жернова «нового мира» отпустили его. В конце 1919 г. начиналась новая жизнь в новой стране.
Он начал обустраиваться. Английский он знал очень поверхностно. Рассылал просьбы о приеме на работу в американские компании и целый год работал бухгалтером в т.н. Закупочной комиссии посольства Российской Республики, которое представляло уже несуществующее государство и белые армии, боровшиеся с РСФСР. Постепенно жизнь налаживалась. Он разыскал в Берлине жену, перевез её в Америку, у них родились дочери. А самое главное, он получил приглашение на работу в Питтсбург, в компанию «Вестингауз электрик». Наука так манила его, что он согласился на зарплату в два раза меньшую, чем имел в Нью-Йорке. Но зато у него появилось своя лаборатория. Он отдался работе. Для фирмы Зворыкин разрабатывает фотоэлементы, решения для звукового кино, изобретает высокоскоростной факс. Но все свое личное время он отдает поиску теоретических и технических решений того, что уже называл телевидением.
Телевидение становится – на данном этапе его жизни – основным делом. Он продолжал свои исследования и сменив работу – когда уехал в Канзас-Сити создавать новую лабораторию для нужд нефтяной промышленности. И тогда, когда пытался наладить свои бизнес по выпуску радиоприемников. И когда «Вестингауз электрик» предложила ему вернуться.
Никто не верил в техническую возможность передачи изображения на большие расстояния. Но не зря несколько позже в среде американских инженеров он получит славу человека, умеющего решать такие технические задачи, которые коллеги считают тупиковыми. В конце 1920-х годов он все же создал работающий прототип телевизионного приёмника. Он был в восторге от своего успеха. Но демонстрация размытой картинки (сам Зворыкин остроумно назвал ее «елевидением») не была успешной. Руководство фирмы не смогло разглядеть в этом ни революционное научно-инженерное решение, ни баснословные прибыли будущего. В итоге «Вестингауз электрик» достались «синицы в руке», которые Зворыкин создавал, решая для неё практические задачи, а «журавль в небе» прилетел в объятия другой компании – «Радиокорпорации Америки» (RCA). Нет, беседовавший со Зворыкиным вице-президент этой компании, тоже не понял ничего в техническом плане, но… Во-первых, к этому времени Владимир Козьмич уже усвоил бизнес-подход к продаже инженерных идей. Он прямо сказал, что ему нужна лаборатория, два года и сто тысяч долларов на завершение проекта. Во-вторых, беседовавший с ним Дэвид Сарнов, американец русского происхождения, прошедший путь от радиотелеграфиста до вице-президента компании и бригадного генерала армии США, как человек, сделавший себя сам, заразился его убежденностью, упорством и оценил полученные к этому времени Зворыкиным патенты. В итоге американский гражданин Владимир Зворыкин, плохо говоривший и писавший по-английски, был нанят на работу и получил карт-бланш на создание электронного телевидения.
В 1932 году началось первое телевизионное вещание в Нью-Йорке и в его окрестностях. Таким образом, срок два года на доводку телевизионного приемника был выдержан. Правда, со ста тысячами долларов получилась накладка, RCA потратила порядка сорока миллионов долларов до получения первой прибыли.
Но корпорация, умевшая видеть будущее, нанявшая на работу человека, чьи идеи многие называли дорогостоящей ерундой, не осталась в накладе. В 1940 г. лаборатория инженера, созидающего будущего, создала цветное телевидение. В итоге компания поставляла телевизионное оборудование во многие европейские страны, в том числе и 100 приемников в СССР. Именно с этих аппаратов Зворыкина берет начало советское телевидение. (Другого и быть не могло – Б. Розинг, учитель Владимира Козьмича, называемый в энциклопедиях «отцом русского телевидения», отсидев в тюрьме как «академик-вредитель», в начале 1930-х годов скончался. Он был реабилитирован в 1957 году «за отсутствием состава преступления», хотя и «события преступления» не было.) В сороковые годы Зворыкин создал: приборы ночного видения, системы электронного и телевизионного наведения бомб и ракет, а заодно и сканирующий лазерный микроскоп. Совместно с «отцом компьютеров» Дж. фон Нейманом он разрабатывал принципы вычислительных методов прогнозирования погоды. Позднее он внес свой вклад в осмысление подходов к беспилотному управлению автомобилями.
Жизнь Зворыкина демонстрирует как важно видеть будущее, упорно двигаться к цели, концентрироваться не на переживаниях о трудностях, а на решении возникающих проблем. Великолепный продавец идей, доводящий их до завершения, невзирая на скепсис некоторых коллег и коммерсантов, даже выйдя в 1954 году на пенсию, продолжал творить мир, в котором мы сейчас живем. Большую роль в этом сыграл и второй брак Владимира Зворыкина. В возрасте шестидесяти лет он женился на русской американке профессоре микробиологии Екатерине Повелецкой, направивший гений мужа в сферу медицины. Этот новый брачный и научный союз принес свои плоды – мир получил биоинженерию. Возглавив рокфеллеровский Центр медицинской электроники, Зворыкин приложил свое видение, знания и организационные способности к созданию устройств для кардиологии, ревматологии, электронных способов обезболивания, эндорадиозондирования, а заодно сделав телевидение доступным для слепых людей, создав специальную приставку.
Владимир Зворыкин, называвший себя американцем, знающий русский, но говорящий по-французски лучше, чем по-английски, невзирая на превратности судьбы, профессиональное, а иногда и политическое недоверие (в период маккартизма он подозревался в пособничестве СССР), сумел реализовать себя в Соединенных Штатах. Член 20 иностранных академий наук, создатель Международной федерации медико-биологической инженерии, удостоенный 27 наград, включая Национальную медаль науки, ушел из жизни 29 июля 1982 года в свой девяносто четвертый день рождения.
Мальчик из Мурома, русский инженер и офицер, волею судьбы ставший общепризнанным «подарком России Америке», сумел не прогибаться под изменчивый мир, а подчинял его себе, реализовав себя как человек, творец и гражданин. Он внес свой вклад в научное, техническое, военное и культурное величие современной Америки и одарил человечество приборами, делающими его жизнь более прогнозируемой, комфортной, веселой, безболезненной. А самое главное – позволяющими соединить людей разных стран и культур в единое человечество.