Рубрика "Реальный ислам в России"
Первое эссе о бытовании ислама в России на примере Тюменской области
Второе эссе. Третье эссе
Религия, каждый раз в новой
конкретно-исторической форме проявления, является одним из структурных
элементов культуры. С одной стороны, в той или иной степени знание о ней, ее
ценностях и практиках, воспроизводится через литературные, исторические источники,
рудиментарные следы в социальных правилах, что позволяет формироваться
индивидуальной религиозности, не связанной с образцами, транслируемыми
религиозными институциями. Нередко эта религиозность отличается от
определенного религиозно-конфессионального исповедания, принимая формы неких
синкретических (из различных религиозных концепций или из иррационального и
квазинаучного синтеза) комплексов представлений. С другой стороны, религиозные
представления, играющие роль ценностных и нормативных ориентиров, в том числе,
и в социальной жизни, требуют от личности соотнесения своих религиозных
воззрений с некими сообществами, живущими на основании подобных
мировоззренческих парадигм.
Советский период, вплоть до своего завершения,
может быть охарактеризован как террористический в отношении верующего населения
страны: планомерно уничтожались религиозные деятели, инфраструктура, все
возможными средствами затруднялись религиозные практики, верующие третировались
как отсталая, невежественная, а нередко, и враждебная часть населения. К 1989
г. на территории Тюменской области (включая автономные округа –
Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий) легально действовало лишь 8 религиозных
объединений трех конфессий (православие, ислам, протестантизм).
Ислам в советский период понес в тюменском
регионе наиболее серьезные институциональные потери. Фактически не осталось
получивших систематическое образование имамов (мулл), крайне незначителен был
слой людей, владевших арабским языком, с 1960-х гг. в области была закрыта
последняя действовавшая мечеть в с.Чикча Тюменского района. Ислам, в целом,
сводился к рудиментарным практикам произнесения молитв, жертвоприношений и
финансовых пожертвований, совершаемых в отдельные праздничные дни
мусульманского и народного календаря, памятные семейные даты и при посещении
т.н. «священных мест». В организационном плане ислам советского периода
представлял собой несвязанное друг с другом на религиозных основаниях множество
граждан, время от времени практиковавших те или иные обряды, понимаемые ими как
исламские. Эти граждане представляли собой локальные – как правило – личные или
территориально локальные (на уровне поселения) сети. Какой-либо организационной
связи на уровне региона не было. Большинство тех, кто придерживался практик,
воспринимаемых как исламские, соотносили их со своей национальной культурой, и
в этническом плане определяли себя как татары, башкиры, казахи, азербайджанцы,
узбеки и др.
Наиболее многочисленной группой, в культурной
традиции которой присутствовал и ислам, были татары – как автохтонные жители
региона, так и прибывшие сюда из Поволжья (начиная еще со времен Российской
империи).
Большинство этого населения,
как и водилось в советское время, было либо неверующим, либо безразличным к
религии. В обыденной жизни, конечно, присутствовали обряды, которые имели
исламское происхождение, но уже воспринимались как народные обычаи. Однако в
течение всего периода господства коммунистической идеологии в среде татар
оставались те, кто осознавал себя в качестве мусульман и осознано воспроизводи
исламские практики.
Это были разрозненные группы верующих, преимущественно
преклонного возраста, которые группировались вокруг самодеятельных «мулл»
(знатоков ислама) и абыстай (начитанных женщин)
[1]
. Религиозные отребности татарского населения обслуживали незарегистрированные муллы (в документах советских органов они обозначались как «бродячие» муллы)
[2].
В Тюмени таких неподконтрольных властям мулл насчитывалось 7 человек, в Тобольске не менее 10, несколько человек проживало в с. Ембаево и д. Матмассы
[3]
, Юртах Андреевских.
Обряды совершались на кладбищах, в частных домах, нередко
отдельные жилища выполняли роль своеобразных «неофициальных мечетей»
[4]
.
Самодеятельные «муллы» были, как правило,
мужчинами пенсионного возраста. Они имели общее представление об исламе и его
отдельных обычаях. Обычно это были знания, унаследованные из практик
родительской семьи. Эти люди на память знали некоторые молитвы. Одни молитвы
они произносили на арабском языке (точнее, то что принимали за арабскую речь).
Другие молитвы произносились на татарском. Эти мужчины были организаторами
пятничных намазов, проводившихся либо у них дома, либо в жилище другого верующего.
Они возглавляли молитву, обучали правилам её произнесения и действиям, её
сопровождающим. Также эти «муллы» организовывали иные обряды, считавшиеся
религиозными. Например, хатымы – собрания односельчан или знакомых людей по
значимым личным датам и событиям. Нередко эти «муллы» исполняли религиозные
обряды, связанные с обрезанием мальчиков, имянаречением, похоронами. Они же
давали разъяснения как выстроить свою жизнь согласно исламу.
Организаторами религиозной жизни, а точнее её
некоторых проявлений, были те, кто брал на себя труд по организации народных
праздников, сопряженных с молитвами или иными обрядами, как то: раздача
милостыни (садака), пиршеств Уразы-байрам, Курбан-Байрам, хатымов, посещений
астана (почитаемых могил). Подобную роль могли играть как мужчины, так и
женщины среднего и старшего возрастов.
Заметную роль в воспроизводстве ислама играли татарки
старших возрастов. Некоторые из них почитались как абыстай – начитанные
женщины. Часть абыстай, вероятно, была дочерями прежних религиозных
авторитетов, получившими более или менее системные религиозные знания. К ним
обращались за разъяснениями о соответствии тех или иных действий исламу,
правильности обрядов. Нередко именно
женщины сохраняли представления об обрядовой стороне приготовления умершего к
похоронам. Кроме абыстай, организаторами религиозных событий были и верующие
женщины, чье знание об исламе не превосходило знания самодеятельных «мулл». Женщины
играли роль и сохранении обрядовой стороны культа «астана». По воспоминаниям
многих современных религиозных авторитетов, в их семьях молитвы и религиозную
составляющую жизни поддерживали бабушки и матери.
Следующей группой организаторов религиозной жизни
татар-мусульман являлись «бродячие муллы». Как правило, это были мужчины среднего
и старшего возрастов, получившие в начале ХХ в. более или менее системное
образование в мектебах (религиозных школах при мечетях), медресе или через
общение с религиозным наставником (нередко близким родственником). Эти муллы проводили весь комплекс религиозных
обрядов, а также обучали религии желающих. К услугам этих религиозных
специалистов обращались верующие и неверующие татары нескольких районов. Таким
образом муллы воспроизводили мусульманское множество через создание
коммуникации и внесение в жизнь людей религиозных смыслов.
В течение советского периода происходило
уменьшение числа квалифицированных исламских специалистов. Изменялся и
социальный состав верующих. К концу 1970-х гг. большинство практикующих
мусульман являлось людьми старшего возраста. В среде татарского населения,
вплоть до недавнего времени, бытовало присловье: «религия для стариков, вот
выйдешь на пенсию будешь молится и ходить в мечеть». Таким образом, к концу
советского периода возрастала роль стариков в воспроизводстве и передачи ислама
или того, что считалось исламом.
Ислам, бытовавший в среде татарского населения в
позднесоветский период, судя по имеющимся сведениям, сводился к следующему.
Часть
людей совершала в домашних условиях предписанный пятикратный намаз (молитву). Некоторые
мужчины и женщины собирались вместе для совершения коллективного пятничного полуденного
намаза (джума-намаз) в домах одного из верующих. Несмотря на противодействие
властей, татарское население отмечало Уразу-Байрам, Курбан-Байрам
[5]
, день рождения
Мухаммеда (Мавлид)
[6]
. Определенную роль
играл культ «астана», куда даже в советские годы совершалось паломничество
[7]
. В религиозных обрядах
принимали участие от нескольких десятков до сотен человек
[8]
.
Отдельные религиозные предписания продолжали
регламентировать жизнь как верующих, так и некоторых неверующих татар.
Несомненно, что некоторые повседневные действия сопровождались молитвами и
благословениями, которые верующие считали приемлемыми для того или иного
случая. Перед началом и в конце трапезы знающими людьми произносились молитвы.
Это сопровождалось движениями рук, напоминающими обтирание лица. Незнающие
молитв просто копировали эти движения. Довольно широко был распространен обряд
обрезания мальчиков
[9]
. Проводились обряды
освящения домов
[10]
. Отдельные верующие
пытались придерживаться религиозно обоснованных диетарных запретов (халяль).
Например, пытались не есть свинину или употреблять алкоголь. Так как
государственная система общепита и торговли не предоставляла возможности
следовать халялю, а также под влиянием государственно-атеистического давления и
унификации повседневной культуры значительное число татар не могло
придерживаться этих принципов. Однако почти все знали, что стоит избегать
употребления свинины и алкоголя. Часть татар подчеркивала это своим
иноэтническим сотрапезникам, говоря при этом, что сами-то они не придерживаются
этих правил. Исламское влияние сохранялось и в одежде. Как правило, в деревне
пожилые женщины носили одеяния, которые фактически представляли собой вариант
многосоставного хиджаба, оставляя открытыми лишь догматически дозволяемые кисти
рук и овал лица. Некоторые мужчины среднего и пожилого возраста постоянно – и
на улице, и в помещении – носили головные уборы, закрывающие теменную часть
головы (тюбетейки). Некоторые татары надевали их на мероприятиях,
ассоциировавшихся у них с исламом.
Религиозными действиями сопровождались
соседские и родственные собрания и пиршества (хатымы). В семьях хранились
религиозные артефакты, Кораны, книги, написанные арабской графикой на татарском
языке. Некоторые татарские семьи «использовали изображения Константинополя и
Мекки в качестве украшения домашнего интерьера»
[11]
. Имеются данные о религиозно
мотивированной самопомощи.
Так, в начале 1980-х гг. тюменские мусульмане
собрали около 3 тыс. руб. на сооружение металлической ограды вокруг
мусульманского кладбища в с. Ембаево
[12]
.
Надо отметить, что за десятилетия советского режима,
когда исключению подвергалось и религиозное, и во многом национальное
самосознание
[13]
, татарское население
утрачивало знание о смыслах определенных религиозных и национальных обрядов,
памятных дней. В этих условиях многие религиозные действия, символы приобретали
характер народных обычаев, формы поддержания местной и этнической солидарности,
идентичности.
Однако, судя по воспоминаниям
отдельных верующих, в некоторых семьях, где были религиозно образованные люди,
продолжал практиковаться ислам, базирующийся на шариате, отвергающий многие адатные
традиции и смешение религии и народных обычаев. Имеются сведения и о том, что
несмотря на советскую идеологию «братства народов», в исламской традиции в
тюменском регионе продолжали воспроизводиться религиозно сегрегационные
концепции в отношении неверных (кафиров). Так, нынешний муфтий Духовного
управления мусульман Тюменской области, его основатель и бывший председатель Г.
Бикмулин, вспоминает, что когда он в конце 1980-х гг. начал читать проповеди на
джума-намазе по-русски (учитывая усложнившейся этнический состав и незнания
татарского языка молодыми татарами), старики, составлявшие тогда костяк
джамаата тюменской мечети, сделали ему выговор за то, что он «читает хутбу на
кафирском языке».
В целом, можно утверждать, что в течение
советского периода ислам, практикующийся татарами тюменского региона,
эволюционировал в сторону увеличения доли адата и уменьшения влияния шариата. Это
происходило вследствие уничтожения исламских религиозных специалистов, мест
совместного исполнения обрядов и передачи религиозных знаний, знатоков
арабского языка, уменьшения корпуса книг исламского наследия, фактического
прекращения богословских исследований и дискуссий. Локальная версия ислама,
которая была доступна татарам, стремившимся жить в соответствии с мусульманской
традицией, становилась изустной. Знания передавались по памяти отрывочно,
случайным образом. Арабские тексты вытеснялись русскими и татарскими переводами
Корана, зачастую преследовавшими не религиозные, а научные цели. Суна и Хадисы
были известны через отдельные рассказы по памяти, тексты народных сказаний,
песен, религиозных гимнов. Все большую роль в воспроизводстве ислама играло
подражание старикам, многие из которых едва знали ислам. Отсутствие легальных
мест для религиозных собраний приводило к тому, что последние проводились на
кладбищах, астана (здесь возникала коллизия с текстами Корана, не считавших эти
места приемлемыми для исповедания религии), во время хатымов (во многом имевших
светский характер). Религиозные смыслы выхолащивались, действие, обряд принимали
самодовлеющий характер. Одновременно религия превращалась в обрядоверие,
квазимистические действия, перемешанные с местными и народными обычаями. Ислам
в тюменском регионе все более и более становился адатом (народным обычаем на
исламской подоплёке), который при этом воспринимался его носителями традиционным
исламом ханафитского мазхаба.
Тем не менее, в конце 1970-х гг. начался процесс
возрождения ислама в среде татарского населения Тюменской области.
Центрами
стали Тюмень и Тобольск – основные города области, где за счет миграции из
прилегающих деревень увеличивалось городское татарское население, и где уже в
середине семидесятых годов проживало заметное число религиозных специалистов,
вокруг которых складывались более или менее устойчивые общины
[14]
.
Такими объединениями стали неофициальные общины
Тюмени и Тобольска, сложившиеся, соответственно, вокруг Хужатуллы-абый
Азаматова и Арслан-гирей хаджи Арангулова
[15]
. Данным исламским
подвижникам удалось не только официально зарегистрировать мусульманские
религиозные организации, но и уже в 1980 г. получить разрешение на открытие
мечетей, сначала в приспособленных помещениях, а затем и на строительство новой
Соборной мечети в Тюмени и вернуть т.н. «Историческую мечеть» в Тобольске.
Эрозия, а затем и крах советско-коммунистической
системы создали политико-правовые условия для повышения социальной значимости религии.
В процессах реинституционализации ислама определенную роль сыграли указанные
выше религиозные лидеры, которые пригласили для работы в общинах Тюмени и
Тобольска выпускников единственного в СССР медресе в Бухаре Галимзяна Бикмулина
и Ибрагим Сухова. Именно эти, длительное время единственные в регионе мусульманские
авторитеты, получившие системное богословское образование, начали процесс знакомства
населения, практиковавшего адатный ислам, с шариатом и более широкой исламской
традицией. С деятельностью этих образованный имамов во многом связано
возрождение ислама Тюменской области в постсоветский период.
Список источников и
литературы
Источники неопубликованные
Государственное
учреждение Тюменской области «Государственный архив Тюменской области» (ГУТО
ГАТО)
Ф. 5 – Тюменский городской Совет депутатов трудящихся
и его исполнительный комитет.
Периодические издания
Блокнот агитатора Тюменского обкома КПСС. – 1974.
Истина. – 2005,2006,2007, 2008,2009, 2010, 2011, 2012,
2014, 2015, 2016.
Ихсан. – 2006, 2007.
Муслим-Инфо. – 2007, 2008,2009, 2010, 2011, 2012, 2014,
2015, 2016.
Мусульмане Сибири. – 1999, 2000, 2001.
Напоминание. – 2005, 2006,2007, 2008,2009, 2010,2011.
Регион- Сибирь. – 2001, 2002, 2003, 2004, 2005.
Сибирия. – 2007, 2008.
Хикмет. – 2000, 2012, 2013, 2014, 2015, 2016.
Литература
Белич, 1987. – Белич И.В. Культовые
места сибирских татар как исторический источник // Роль Тобольска в основании
Сибири. – Тобольск, 1987. – С. 28-41.
Бобров, 2006. – Бобров И.В., Клюева
В.П. Социетальные характеристики
исламского сообщества Тюменской области // Исламская цивилизация в Сибири:
история, традиции, современность. – Тобольск, 2006. – С. 24-34.
Гарифуллин, 2004. – Гарифуллин И.Б. Ислам в
истории и культуре Тюменского края в документах и материалах. – Тюмень: ИПЦ
«Экспресс», 2004. – 173 с.
Кабдулвахитов, 2005. – Кабдулвахитов К. По следам тюменских
шейхов: [историческое расследование]. –
Тюмень: Типография «Печатник», 2005. –238
с.
Священные места сибирских мусульман – Астана. – Тюмень: Институт гуманитарных
исследований, 2006 – 15 с.
Татары Тюменской области: история и
современность. – Тюмень: «Вектор
бук», 2011. – 310 с.
Ташкалова, 2008. – Ташкалова В.С. Культура
сибирских татар: история и современность. –
Тюмень: «Вектор бук», 2008. – 162 с.
Черепанов, 2009. – Черепанов М.С. Ислам //
Государственно-конфессиональные отношения и религиозные объединения в Тюменской
области: справочник. – Тюмень:
Печатный дом «Тюмень», 2009. – С.
115-142.
Список сокращений
ДУМЕС – Духовное управление мусульман Европейской
части СССР и Сибири.
ХМАО – Ханты-Мансийский автономный округ.
ЯНАО – Ямало-Ненецкий автономный округ.
ДУМ ТО – Духовное управление мусульман Тюменской
области.
ДУМ АЧР – Духовное управление мусульман Азиатской
части России.
ЦДУМР – Центральное духовное управление мусульман
России.
[1] Кабдулвахитов К. По следам тюменских шейхов: [историческое расследование].Тюмень: Типография «Печатник», 2005,с. 155.
[2] ГУТО ГАТО, ф.5, оп.1, д.1580, л.20.
[3] Бобров И.В., Клюева В.П. Социетальные характеристики исламского сообщества Тюменской области // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность. – Тобольск, 2006, с. 24, 25.
[4] Бобров И.В., Клюева В.П.Социетальные характеристики исламского сообщества Тюменской области // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность. – Тобольск, 2006, с. 152, 158.
[5] Гарифуллин И.Б. Ислам в истории и культуре Тюменского края в документах и материалах. – Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2004, c. 118, 123.
[6] Атеистической пропаганде..., 1974, №2, с. 12.
[7] Атеистической пропаганде..., 1974, №2, с. 12.
[8] Атеистической пропаганде..., 1974, №2, с.13,14.
[9] Гарифуллин И.Б. Ислам в истории и культуре Тюменского края в документах и материалах. – Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2004, c. 119, 123.
[10] Гарифуллин И.Б. Ислам в истории и культуре Тюменского края в документах и материалах. – Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2004, c.120.
[11] Атеистической пропаганде..., 1974, №2, с. 12.
[12] ГУТО ГАТО, ф.5, оп.1, д.1611, л.21.
[13] В Западной Сибири процесс ассимиляции татар усилился с рубежа 1960-х – 1970-х гг., когда было сокращено преподавание на татарском языке, объединялись татарские и русские школы,
сельские населенные пункты, а индустриализация села, привела притоку в ранее этнически однородные села, русского населения.
[14] Бобров И.В., Клюева В.П. Социетальные характеристики исламского сообщества Тюменской области // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность. – Тобольск, 2006, с. 25.
[15] Кабдулвахитов К. По следам тюменских шейхов: [историческое расследование].Тюмень: Типография «Печатник», 2005,с. 159.